Чрезвычайный и Полномочный посол Республики Польша в России Войцех Зайончковски поделился с ИА «Волга-Медиа» мыслями по поводу перспектив развития сотрудничества с Волгоградом и взаимоотношений между Россией и Польшей в целом.
– В минувшем году Польша принимала у себя чемпионат мира. России это только предстоит и Волгоград – один из городов, которые будут участвовать в проведении матчей. Можно ли дать какие-то рекомендации или советы?
– Мы точно так же как и вы теперь готовились к этому событию несколько лет. Мы считаем, что хорошо было бы не просто поделиться опытом с российскими коллегами, для контроля за готовностью города существуют другие инстанции, например ФИФА. В большей степени регион интересует нас как площадка для ведения бизнеса. Польский бизнес, если иметь в виду географическое измерение, сосредоточен на сегодняшний день в центральном и северо-западном регионе России, в Калининградской области, и практически совсем недавно начал присматриваться к другим регионам. Тот факт, что Волгоград попал в список городов, принимающих чемпионат мира, является для наших бизнесменов очень хорошей рекомендацией. Это значит, что город и регион отличаются чем-то в лучшую сторону от других – хорошо управляются, имеют перспективы развития.
– Можно ли сейчас уже говорить о каких-то конкретных совместных проектах?
– Пока рано говорить о каких-то конкретных проектах, но мы обращаем внимание на 3-4 основных направления – транспорт, туристическую инфраструктуру, развитие сферы обслуживания, развитие спортивной инфраструктуры. Большое внимание уделяется, конечно, вопросам экологии – качеству жизни и условиям жизни. Принимая гостей из-за рубежа, надо показать себя в лучшем виде. Впрочем, этот вопрос напрямую уже не связан с чемпионатом, просто на это сейчас обращают внимание во всем мире.
– Если уж мы заговорили о сотрудничестве в разных аспектах, то наносят ли ущерб его успешному развитию те, кто инициирует обсуждение сложных и неоднозначных проблем нашего общего прошлого?
– То, что прошлое было таким, каким оно было, – скрывать не стоит. Надо это исследовать, понять причины, выяснить до конца те вопросы, которые еще остались. Но это одно. Другое дело – это сегодняшний день, будущее, и я не вижу взаимосвязи между одним и другим. Я думаю, что Польша и Россия, несмотря на сложности исторических взаимоотношений, добились очень многого на протяжении последних лет, во многом благодаря работе «группы по сложным вопросам», которая была создана по инициативе президентов наших стран и смогла добиться очень хороших результатов, исследуя сложные вопросы нашего исторического прошлого. Это касается не только Польши и России – этому примеру следуют уже и другие страны. Ее участники приглашаются на конференции в Европе и других континентах, чтобы поделиться своим опытом работы в группе, как страны со сложным прошлым смогли найти хороший подход, который, с одной стороны, не наносит вреда развитию сотрудничества, а с другой – отдает должное истории.
– По оценкам экспертов, можно говорить о попытках переписать историю, о разжигании прошлых обид и исторической вражды во взаимоотношениях разных стран, в том числе существуют попытки представить трагедию в Катыни ни много ни мало как начало Холокоста. Как к этому относятся в Польше?
– Во-первых, Холокост выделяется на фоне других преступлений, совершенных во время Второй мировой, и это не сравнимо ни с чем. Что касается других вопросов – они важны для исторического сознания, для потомков жертв, которые хотят знать, что случилось с их дедами и отцами. Этот вопрос постоянно поднимается в контактах Польши и России, но я подчеркиваю – нам удалось найти золотую середину, которая позволяет, не забывая о прошлом, жить в настоящем. Есть еще один момент, когда речь идет о начале 40-х годов, то обсуждения ведутся не в обвинительном ключе, а для того чтобы понять, что произошло, и не допустить повторения в будущем. Это урок всей Европе, к чему может привести тоталитаризм. Очень много примеров и того, как поляки получали помощь от русских. Я всегда привожу пример профессора, который был учителем у моих родителей. Его отец был расстрелян в 40-м году в Харькове как офицер, а он сам попал в ссылку на Урал. Он всегда говорил: «…моего отца расстреляло НКВД, а меня самого спасли русские», – потому что в лесу на Урале без помощи местных жителей, которые отнеслись к нему как человеку, а не как к врагу, он бы не выжил. Несмотря на сложное прошлое, у него сложились очень хорошие отношения с коллегами-учеными из СССР. Вот наилучший пример того, как можно подойти к трактовке исторических фактов. Думаю тоже, очень много в связи с этой темой можно найти в совместном документе Католического костела в Польше и Русской православной церкви, подписанном летом прошлого года во время визита Его Святейшества Патриарха Кирилла в Польшу.
– Пользуясь случаем, хочется попросить, если это возможно, прокомментировать ситуацию с проектом Восточного партнерства. На днях в Тбилиси состоялась встреча глав МИД стран-членов программы. В связи с недавно произошедшими политическими изменениями в Грузии можно ли сделать какой-то прогноз по активизации или, наоборот, замедлению работы в рамках проекта?
– Конечно, оценивать политику в Грузии не в моей компетенции, но что касается программы в целом, то я хочу заметить, что успешность ее реализации зависит лишь от того, насколько каждая из стран-участниц готова работать по тем пунктам, что были определены изначально. Если готова, то процесс идет, если нет, то процесс затормаживается. Политическая ситуация внутри страны может отразиться только на этой готовности, но не самой программе партнерства. Но даже если одна из стран-участниц по каким-то причинам приостанавливает свою работу в рамках этого проекта, на других это никак не сказывается.
Беседовала Мария Доброскокина
ъъъ
